|
Все преходяще, а музыка вечна.
Смуглянку, товарищ командир.
После напряженного боя… когда перед тобой мелькает перекошенное злобой лицо гитлеровского аса… когда можешь пересчитать заклепки на вражеских самолетах… нам, истребителям… ибо все преходяще, а музыка вечна…
Живых к живым всегда распределить успеем.
Если фокера или мессера завалить — это вторая, а если что—то достать — это первая.
Поздравляю с первой победой. Но, между прочим, Иван Федорович, сбивать самолёты противника — это не подвиг, а, так сказать, обязанность истребителя, наши будни. А вот, что ты видел?!
Спокойно. Не надо оваций.
Крепитесь! Россия вас не забудет! Запад нам поможет!
Не махни на танк, «не глядя»…
— Ну как у тебя там, Маэстро? Как у тебя там?
— Все нормально, падаю!
Как сказал Шекспир в восемнадцатом… нет, в девятнадцатом сонете: «Гуляй, Вася!»
И парашют… тю—тю…
А я, между прочим, не в филармонию пришел наниматься, а драться.
Детский сад, а не пополнение.
Противника недооценивать нельзя.
Я не пьющий, но дело принципа! Где мои сто грамм?
Мужчина не плачет, мужчина огорчается.
Не бойся, Хабанера, раньше смерти не умрешь.
Но поверь, клянусь матерью, я не сознательно из боя выходил. Машину чувствую, руки на месте, рвусь в бой, а как вспыхнет. Очнулся, бой черти где, а я вывалился.
Летать пока не умеют, стрелять тоже, но орлы!
Рекомендуемые статьи: