|
Я не могу есть мясо. Оно ходило, любило, смотрело… Может быть, я психопатка? Нет, я себя считаю нормальной психопаткой. Но не могу есть мяса. Мясо я держу для людей.
Для меня каждый спектакль мой — очередная репетиция. Может быть поэтому я не умею играть одинаково. Иногда репетирую хуже, иногда лучше, но хорошо — никогда.
Кино — заведение босяцкое.
— В чём вас можно будет увидеть, Фаина Георгиевна?
— В гробу!
Этим ограничивается моя слава — «улицей» — а начальство не признаёт. Всё, как полагается в таких случаях.
Какой печальный город. Невыносимо красивый и такой печальный с тяжело—болезнетворным климатом. (О Ленинграде 1960г)
Есть люди, хорошо знающие, «что к чему». В искусстве эти люди сейчас мне представляются бандитами, подбирающими ключи.
Сейчас все считают, что могут быть артистами только потому, что у них есть голосовые связки.
Если женщина идёт с опущенной головой — у неё есть любовник! Если женщина идёт с гордо поднятой головой — у неё есть любовник! Если женщина держит голову прямо — у неё есть любовник! И вообще — если у женщины есть голова, то у неё есть любовник!
— Вы не поверите, Фаина Георгиевна, но меня ещё не целовал никто, кроме жениха.
— Это вы хвастаете, милочка, или жалуетесь?
— Говорят, что этот спектакль не имеет успеха у зрителей?
— Ну, это еще мягко сказано, — заметила Раневская. — Я вчера позвонила в кассу, и спросила, когда начало представления.
— И что?
— Мне ответили: «А когда вам будет удобно?»
Никто, кроме мёртвых вождей, не хочет терпеть праздноболтающихся моих грудей.
Когда я начинаю писать мемуары, дальше фразы: «Я родилась в семье бедного нефтепромышленника…», — у меня ничего не получается.
Я — выкидыш Станиславского.
Ох уж эти несносные журналисты! Половина лжи, которую они распространяют обо мне, не соответствует действительности.
Нас приучили к одноклеточным словам, куцым мыслям, играй после этого Островского!
В купе вагона назойливая попутчица пытается разговорить Раневскую.
— Позвольте же вам представиться. Я — Смирнова.
— А я — нет.
Четвёртый раз смотрю этот фильм и должна вам сказать, что сегодня актёры играли как никогда.
После спектакля Раневская часто смотрела на цветы, корзину с письмами, открытками и записками, полными восхищения — подношения поклонников её игры — и печально замечала:
— Как много любви, а в аптеку сходить некому.
— Фаина, — спрашивала её старая подруга, — как ты считаешь, медицина делает успехи?
— А как же. В молодости у врача мне каждый раз приходилось раздеваться, а теперь достаточно язык показать.
Страницы: 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12
Рекомендуемые статьи: